Xena: Warrior Princess

Витёк.

Михаил Калинкин

А Витёк возвращался с войны,
От летящих по небу домов,
От оскала чеченской луны
И от зла, что приходит само.

От старлея, что классный мужик,
Да как выпьет – так мать твою так !
От привычек, которых нажил,
На войне без которых - никак.

А Витёк возвращался с войны
Да к домашнему вкусу винца,
К байкам деда – "КВ" старшины,
И афганским рассказам отца.

Ох, красивые эти слова,
После водки – сплошные бои,
Ну давай-ка, сынок, наливай,
Да добавь к нашим байкам свои.

А что пил, да что пел,
Как стрелял, как водил,
С кем на марше потел,
С кем в разведку ходил.
Как воюют свои,
Как дерутся враги,
Много ль битв предстоит,
Нам Господь, помоги !

Крепко локти поставив на стол,
И счастливый, что целый, живой,
Говорил он про это, про то,
Он рассказывал много всего.

Он не пил – он летел над землёй
Над гудящими шпалами лет,
Он был ветром и был кораблём,
Он был вместе – и батя, и дед.

Эта общая наша судьба,
Эта наша единая суть -
Всем подряд надавать по зубам,
А уж сами потом – как-нибудь.

Что Калашников, что ППШ,
Мужики, не об этом ведь речь,
Это общая наша душа -
Ни врага ни себя не беречь.

По полтинничку вмажем –
Конкретно за нас -
Мы с тобою расскажем –
Не дрогнет рука,
Поколению каждому -
Своя война,
И поменьше сухпая –
Побольше БК-
Так у нас повелось...

Вышел он покурить на крыльцо,
А над домом сияла звезда,
Говорила - "Ты был молодцом,
Но с войны не придешь никогда !"

"Пусть ещё молоко на губах,
Пусть гудят верстовые столбы,
Эта русская наша судьба –
От рожденья – солдатами быть."

Этой жизни заверченный круг,
Он уходит в другие века,
Лучше этой работы, мой друг,
Нет на Родине нашей пока.

И пускай будет нечем стрелять,
Даже нечем пускай закусить,
Воспитала родная земля –
Не умеем пощады просить.

А Витёк возвращался с войны,
От летящих по небу домов,
От оскала чеченской луны
И от зла, что приходит само.
Что приходит само....

Так и не вернулся я домой....

Михаил Калинкин

Посвящение танку Т-34

Это мыслей сверкающих высь
О победе в любой войне,
И металлом одетый смысл,
Что на свете мы всех сильней,
Это правило, где лежит
Гениальная простота,
И Конструктора главного жизнь
Перешедшая в этот танк!

Это холод гулких цехов,
И под небом открытым станки.
Дети с бабами у станков -
На войне давно мужики...
И бумага последних рублей,
Припасенных на черный день,
И колец обручальных блеск,
Снятых тысячами людей.

И в наушниках: "Заводи!"
И прорвать оборону приказ...
"Ну, родимый, не подведи!.."
И до самого пола газ!
И болванки в башню удар,
И застывший радиста взгляд,
И фанерная в поле звезда,
И сто грамм за погибших ребят...
И проломленные бока
Всех немецких зверей стальных,
И Москва в золотых огнях
Под победным небом страны...

Это щит наш, и это меч,
Это - наша прямая речь,
Средство выжить народам моим
В этом бешенном мире.
Это скорость и сила огня
Это люди, сильней чем броня
Это слава моей страны,
Т-34!

Это - ржи золотой посев
На холмах боевых полей,
Это памятник у шоссе
С одинокой гвоздикой в стволе
Это пульс идущих вперед
Молодых и сильных машин,
Что начало свое берет
Из твоей российской души!

Это щит наш, и это меч,
Это - наша прямая речь,
Средство выжить народам моим
В этом бешенном мире!
Это скорость и сила огня
Это люди, сильней чем броня
Это слава моей страны,
Т-34!

Мы стояли у Москвы-реки,
Теплый ветер платьем шелестел.
Почему-то вдруг из-под руки
На меня ты странно посмотрел -
Так порою на чужих глядят.
Посмотрел и улыбнулся мне:
- Ну, какой же из тебя солдат?
Как была ты, право, на войне?
Неужель спала ты на снегу,
Автомат пристроив в головах?
Понимаешь, просто не могу
Я тебя представить в сапогах!..

Я же вечер вспомнила другой:
Минометы били, падал снег.
И сказал мне тихо дорогой,
На тебя похожий человек:
- Вот, лежим и мерзнем на снегу,
Будто и не жили в городах...
Я тебя представить не могу
В туфлях на высоких каблуках!..

Юлия Друнина

Какая симпатичная тема... Счас мы ее дополним


Невыразимая печаль
Открыла два огоромных глаза,
Цветочная проснулась ваза
И выплеснула свой хрусталь.

Вся комната напоена
Истомой - сладкое лекарство!
Такое маленькое царство
Так много поглотило сна.

Немного красного вина,
Немного солнечного мая -
И, тоненький бисквит ломая,
Тончайших пальцев белизна.


Мандельштам, конечно.

вот человека человек
несёт в кроватку из машины
и поясняет: умотался --
весь день был поезд и щенок;

но человека человек
бьёт металлическим, аршинным:
забудь про ребра, кости таза,
колени рук и локти ног;

но человека человек
находит, держит, ждёт карету,
сидит у койки -- слушать сердце,
поить, подушки поправлять;

но человека человек
на два часа берёт в аренду,
вздыхает: не хватает перца --
молчит, глаза отводит блядь;

но человека человек
в отчаяньи, в бессильном гневе --
полночи гладит по затылку
и шепчет: ты поплачь, пройдёт;

но человека человек,
всю жизнь и на земле, и в небе
любить и ждать клянётся пылко --
и забывает через год;

но человека человек
с размаху по спине портфелем,
а после вдруг целует звонко
и убегает, хохоча;

но человека человек
искал, выслеживал неделю,
сейчас у них борьба и гонка,
один погибнет через час;

но человека человек
послал к анчару властным взглядом,
но это в прошлом веке, вроде --
неясно, что тут обсуждать;

но человека человек
я понял, понял, всё, не надо,
здесь едем дальше, не заходим,
есть и другие города.

Дана Сидерос

последний потрясающий, Акрилл, спасибо)

М-да, только перечитав заметила, что анти-мат фильтр не дремлет...
Вместо "я не умею не оскорблять" должно быть слово из пяти букв с "бл" в начале и "ядь" в конце

неожиданный техно-креатив)) и даже в рифму - можно подумать, что так и было)))

так вот оно какое - восстание машин

______________________________________________________________

Где сражались с тобою плечом мы к плечу?
Ты не помнишь? И я позабыл.
Помню я – ты ударил клинком по мечу,
Что нацелен мне в голову был.

Да, осталась зарубка тогда на клинке...
Помню, битва была горяча,
И закат отражался в широкой реке,
Алым блеском играл на мечах.

Помню – не было вражьему войску числа,
Плыл над полем клубящийся дым.
Помню я – когда в щит твой вонзилась стрела,
Ты сказал: "Ничего, устоим!"

Длился бой, и закатный тускнеющий свет
Утонул в наступившей ночи...
Мы погибли в той битве? А может быть, нет?
Нет ответа, и память молчит.

Как же звали тогда и тебя, и меня?
Кем мы были в те давние дни?
В старых песнях, в легендах звучат имена –
Может, нашими были они?

Что за битва была? – Битва Света и Тьмы.
А когда это было? – Давно.
Вспомнить все не сумеем, наверное, мы,
Но и все нам забыть не дано.

Снова память о прошлом всплывает из снов.
Век иной, но я верить хочу:
Если грянет сражение грозное вновь,
Будем биться плечом мы к плечу.

Предпоследний... Хожу под впечатлением. Спасибо)

Спросил прохожий их. "Да наши предки..." - "Знаю
И все читал; но ведать я желаю,
Вы сколько пользы принесли?" -
"Да наши предки Рим спасли!" -
"Все так, да вы что сделали такое?" -
"Мы? Ничего!" - "Так что ж и доброго в вас есть?
Оставьте предков вы в покое:
Им поделом была и честь,
А вы, друзья, лишь годны на жаркое".

Валентина Беляева

Я свяжу тебе жизнь
Из пушистых мохеровых ниток.
Я свяжу тебе жизнь -
Не солгу ни единой петли.
Я свяжу тебе жизнь,
Где узором по полю молитвы -
Пожелания счастья
В лучах настоящей любви!
Я свяжу тебе жизнь
Из веселой меланжевой пряжи,
Я свяжу тебе жизнь
И потом от души подарю.
Где я нитки беру?
Никому никогда не признаюсь.
Чтоб связать тебе жизнь,
Я тайком распускаю свою...

sfinks
Браво!!!

Это не мне браво, а автору Валентине Беляевой. Как тонко, глубоко и философски все выражено.

Я поняла что не твое))) Просто - настолько в струю!)))

Тому, кто родился на рассвете,
когда солнце поднималось над горизонтом,
придется прожить три дюжины жизней.
Плясать, убивать, исцелять,
ошибаться, советы давать мудрецам,
рыскать зверем по лесу, птицей летать,
кричать под ножом мясника,
носить драгоценности,
ползти по речному дну,
вдов утешать поцелуями,
быть домом горящим
и тем, кто из этого дома сбежал,
и тем, кто не спасся,
и тем, кто ликует на пепелище,
и белым цветком, и демоном, посаженным на цепь,
и королевской тенью.
Когда, приплясывая от нетерпения,
придет веселая смерть,
за горизонт закатится не одно,
а сразу три дюжины солнц.

А кто автор последнего?

Хель писал(а):А кто автор последнего?

Макс Фрай.

AlfranZa, тоже недавно ознакомилась с порцией "Сновидений"?)

Потоком черных мыслей нас калечит
Сознание – извечный, смертный враг.
Ложится покрывалом нам на плечи
Мрак, беспросветный, темно-серый мрак.

Зову её, что в черном капюшоне
Проходит мимо, жалуя других.
На длинном, бесконечном перегоне
Из мучеников делает святых.

Ложиться спать, желая не проснуться,
Стереть себя из памяти мирской.
Стоять над пропастью, мечтая подскользнуться
Чтобы забыть… и обрести покой.

Отдать приказ, чтоб сердце не стучало,
Не рвало грудь на части, на куски
И память, я хочу чтоб замолчала
Убить, загнать в свинцовые тиски.

Смотреть в ладони, взглядом перерезав
Дорожку, что по жизни нас ведет
Не важно, что всего я не изведал…
Свеча Селесты в бездну проведет…

Ха, не узнала Макса Фрая что-то из нового?

Ну да, новая серия - "Сновидения Ехо".
"Мастер ветров и закатов".

Спасибо)) надо почитать))

Хель писал(а):Спасибо)) надо почитать))

Почитай. Меня утянуло, хоть я Фрая и не очень.

А на меня произвело впечатление меньше, чем я привыкла...

Легенда

В пустыне, спасаясь, жил некий монах.
Он встретил фавна на козьих ногах,
И тот, к его удивленью, сказал;
"Хочу я вкушать блаженство в раю,
Молись за меня и мою семью,
Чтоб нас всевышний на небо взял",
На это муж святой сказал:
"То, что ты просишь, весьма опасно,
И даже молиться о том напрасно.
Тебя не пустят за райский порог,
Когда увидят, что ты козлоног",

И фавн ответил на это ему:
"Пусть я козлоног,- что с того, не пойму!
Иных, я знаю, с ослиной башкой -
И то впускают в небесный покой".

Иоганн Гете

Выходит конферансье,
говорит невнятно и длинно.
Если вкратце:
сегодня у нас – малыш чиполлино,
но прежде, чем мы его нашинкуем
и будем есть,
он прочтёт нам сцену-другую
из собственных пьес.
Выходит некрупный лук,
невзрачный, слегка нелепый,
смотрит в гудящую тьму,
сощурившись слепо,
в неловком поклоне сгибается до земли.

Срывает с себя
коричневый хрусткий лист.

А следом второй,
и третий,
яростными рывками,
многим хочется отвернуться
или там бросить камень:
что угодно, только чтобы он
перестал.
На нём остаются два
золотых листа –
последняя тонкая, бесполезная кожа.
Он делает паузу, с треском

срывает и эти тоже.
Стоит обнаженный, бледный,
как больной или пленный.
В электрическом свете,
в шелухе по колено.

И вот тут уже все ревут,
растирая по лицам слёзы.
Даже снобы бобы, капризные вишни,
надменные розы.
Испуганные картошки
закрывают детям глаза.
Томатов тошнит, огурцы покидают зал.
Хозяин зала,
почтенный старый редис,
мрачно курит в закрытой ложе
и смотрит вниз:
испортил вечер, писака,
вечно с ними вот этот разврат.
Всё,
никаких больше луковиц –
только клубничка
и виноград.








Сидерос

Инструкция по технике безопасности

Вернувшись в город, где судьбу назад
На третьем этаже пятиэтажки
Ты обитал - не рыскай наугад,
Не разбирай истлевшие бумажки,
Пытаясь вспомнить чьи-то адреса,
Не восстанавливай имен обрубки,
И не пытайся вызвать голоса
Из черных дырок телефонной трубки.
Вернувшись - ненадолго, невзначай,
В командировку или так, проездом,
Не забывай, глотая теплый чай,
О разнице меж временем и местом,
И вечером сосредоточь свой ум
На детективном глянцевом романе,
А не броди, рассеян и угрюм,
В плаще по улицам, с рукой в кармане.
Что ты бы там увидел? Дом снесли
(Пустырь остался, кстати, незастроен),
Каток давно исчез с лица земли,
Урезан парк и сильно перекроен,
Автобус номер восемь отменен,
В кинотеатре - казино с рулеткой...
Один лишь лысый вождь из тех времен,
Что меряли эпоху пятилеткой,
Все так же тянет гипсовую длань
(Хотя судьба сыграла с ним подлянку,
И ныне, уплатив эпохе дань,
Он кажет верную дорогу к банку).
Конечно, черт побрал бы всех вождей,
Но если время не щадит предметы,
Лишенные души - то уж людей
Отыскивать тем паче смысла нету.
Подумай сам, какого дурака
Свалял бы ты, затеяв эту кашу
В плешивом мужике узнав Витька,
А в толстой бабе крашеной - Наташу.
Поэтому не трогай старый хлам,
Не поддавайся, если и захочешь,
Передвигайся только по делам
И уезжай немедля, как закончишь
Желательно, конечно, навсегда,
Туда, где снова станешь беспристрастным.
Затем и существуют поезда,
Чтоб время компенсировать пространством.
А если все ж знакомые черты
Отметит подсознательный анализ,
То на вопрос прохожей: "Саша, ты?!"
Правдиво отвечай: "Вы обознались."






Нестеренко

когда он молил о чуде
неистово
горячо
согнувшись
припав
к холодной стене плечом
он представлял
что разом уйдет война
представлял что найдутся
Женёк
Игорёк
Ренат

разрешал благосклонно
не вешать им всем ордена
а просто домой
представлял
как обнимет жена
будет плакать
пока он ест
а потом
они

когда он молил о чуде
он думал
вся эта пакость обречена

а утром случилось чудо
в ноябрьской полутьме
из рваных ран облаков
как теплый лазурный снег
посыпались незабудки
и падали десять дней
бессмысленные и глупые
детских ресниц
нежней

укрыли измученный город
забили собой стволы
орудий
текли вдоль улиц
как реки синей смолы
касались остывших щек
и рук
и открытых глаз
неслись бирюзовым вихрем
кружились

потом за час
увяли
впитали серый
и скоро сошли на нет
а мир наступил
конечно

еще через пару лет






Сидерос